род. 7 дек. 1872, Гронинген - ум. 1 февр. 1945, Стег, близ Арнгема) - нидерл. философ и историк. Занимался историей и философией культуры. С 1915 - профессор в Лейдене. Благодаря морфологическому анализу глубоко понимал процесс культурного развития. Блестяще написан его главный труд - "Der Herbst des Mittelalters. Studien ьber Lebens- und Geistesformen", 1919. Др. произведения: "Erasus", 1924; "Neue Wege der Kulturgeschichte", 1930; "Homo ludens. Versuch einer Bestimmung des Spielelementes der Kultur", 1939; "Im Banne der Geschichte", 1943. В работе "Im Schatten von Morgen" Хейзинга дает "диагноз культурной болезни нашего времени": это авторитарные государства масс. Той же теме посвящено др. его произв.: "Geschonden wereld", 1945. Статьи и размышления Хейзинга вышли в 1945 под названием "Parerga"; речи и статьи - в 1954 под названием "Geschichte und Kultur".
ХЁЙЗИНГА ЙОХАН
Источник: Философский энциклопедический словарь
2. 1945 (Стег, близ Арнхема); с 1915 — профессор в Лейдене. Благодаря морфологическому анализу глубоко понимал процесс культурного развития. Приобрело известность его главное произведение — «Der Herbst des Mittelalters. Studien über Lebensund Geistesformen», 1919, нем. изд. 1975(Kröners Taschenausgabe, Bd. 204) (рус. пер.: Осень средневековья, 1988). Другие произведения: Erasmus, 1924, нем. изд. 1951; Neue Wege der Kulturgesch, 1930; Homo ludens. Versuch einer Bestimmung des Spielelementes der Kultur, 1939, 1950, нем. изд. 1944 (рус. пер.: Homo ludens. Опыт определения игрового элемента культуры, 1992); Im Banne der Geschichte, 1943. В работе «Im Schatten von Morgen» (1935, нем. изд. 1935, 1948[рус. пер.: В тени завтрашнего дня, 1992]) он дает «диагноз культурной болезни нашего времени»; это — авторитарные государства масс (имеется в виду главным образом вырождающийся немецкий национал-социализм). Той же теме посвящено посмертно изданное произведение «Geschonden wereld», 1945 (нем. пер.: 1945 — под названием «Wenn die Waffen schweigen», 1948 — под названием «Geschundene Welt»). Статьи и размышления Хёйзинги вышли в 1945 под названием «Parerga»; речи и статьи — в 1954 под названием «Geschichte und Kultur» (Kröners Taschenausgabe, Bd. 215). Собр. соч.: Gesammelte Ausgabe, 1966. C. W. Vol lg raff. J. H., 1945; C. F. van Falkenburg. J. H., 1946; H. R. Weber. Geschichtsauffassung, J. H. s, 1954; L. Huizinga. Herinneringen an mijr vader, 1963; W. R. H. Koops. E. H. Kossmann u. G. Van Der Plaat, J. H., 1973.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
Источник: Эстетика: Словарь
Huizinga), Йохан (7 декабря 1872 – 1 февр. 1945) – голл. историк и социолог, представитель "социологии истории и культуры". Проф. Гронингенского (с 1905), а затем Лейденского (с 1915) ун-тов. Для X. характерно утверждение индетерминистских тенденций в истолковании истории. Уникальность историч. событий, с его т. зр., делает бессмысленными попытки познания законов истории. Задача истории состоит лишь в описании деятельности людей, констатации различных фактов, соединенных общими событиями. В толковании историч. факторов проявляется, по X., свобода выбора человека. История 20 в. для всех доступна, каждый имеет о ней собств. мнение и может быть историком. В простом описании единичных, случайных фактов X. видит новую, методологию историч. исследований и путь к освобождению истории от оков естественно-научного и социологич. мышления. При этом гл. содержанием истории, по X., должна быть история культуры. В вопросе происхождения культуры X. придерживается "теории игры". По его мнению, культура и труд человека произошли из игры, к-рая является высшим проявлением человеч. сущности. Эта концепция, ведущая свое начало от Шиллера, была подвергнута критике еще Г. В. Плехановым. В работах "Живущая и мыслящая Америка" ("Amerika levend en denkend", Haarlem, 1926), "Растленный мир" ("Geschonden wereld", Haarlem, 1945) X. показывает упадок бурж. обществ. культуры ("бесчестный мир", где господствуют "позорящие человека нормы морали", злоупотребление наукой в политич. целях, крушение веры в прогресс и навязывание людям пессимистич. мироощущения, разгул милитаризма). X. выступал против фашизма и войн. Однако его программа носит утопич. характер (создание общества, основанного на принципах и идеалах христ. религии, возвращение к мелким федералистским гос-вам). Соч.: Het aesthetisch bestanddeel van geschiedkundige voorstellingen, [s. l.], 1905; Uit de voorgeschiedenis van ons nationaal besef, [s. 1.], 1912; Mensch en menigte in Amerika, Haarlem, 1918; Erasmus, N. Y.–L., 1924; Cultuur-historische verkenningen, Haarlem, 1929; Im Schatten van morgen, ?.–Lpz., 1936; De wetenschap der geschiedenis, Haarlem, 1937; Homo ludens, Haarlem, 1938. Лит.: Аверинцев С. С, Культурология Й. X., "ВФ", 1969, No 3. Т. Матвеева. Москва.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
Для X. характерен интерес к переломным, "зрелым и надламывающимся" эпохам, где сталкиваются традиции с обновленческими тенденциями в жизни общества (напр., Реформация, Ренессанс, ситуация в Нидерландах в XVII в.). Не без влияния Шпенглера X. обращается к проблеме типологизации культур, морфологическому анализу культурно-исторических эпох. X. обращается к изучению утопий в истории цивилизации - этих "вечных тем" мировой культуры (мечта о "золотом веке", буколический идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, коренящийся в древнейших пластах культуры рыцарский идеал, идеал возрождения античности и др.).
Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры X. придает игре. Игра - основа человеческого общежития в любую эпоху. Ее цивилизационная роль - в следовании добровольно установленным правилам, в обуздании стихии страстей. X. подчеркивает анти-авторитаризм игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета "серьезности" - фетишистских представлений.
Критика массовой культуры, с которой X. выступил в 30-40-е годы, перекликается с соответствующей критикой у Ортеги-и-Гассета, Ясперса, Марселя.
Причины кризиса западной цивилизации X. видит в тенденциях к иррационализму и интуитивизму в философии и общественной жизни, в культе мифа, особенно в современной ему Германии. Свидетель тоталитарных режимов, X. подчеркивает, что в XX в. история сделалась орудием лжи; от имени "истории" воздвигаются "кровожадные идолы, которые грозят поглотить культуру". История подменяется демагогическим смешением религии, мифологии и науки. X. сохраняет глубокую веру в возможность истории как объективного знания и в нравственную миссию исторического познания как одной из форм преодоления человеком пределов своей жизни, трансцендирования своих возможностей.
Понятие культуры для X. связано прежде всего с самосознанием свободного, нравственно ответственного индивида как члена человеческого коллектива. Высокий уровень культуры в ту или иную эпоху обеспечивается равновесием между духовными и материальными ценностями: не "абсолютной" высотой, достигнутой культурой либо отдельным ее фактором (религией, политикой, правом и др.), а согласованностью культурных функций, положительно сказывающейся на прочности структуры, на стиле и ритме жизни данного общества.
Г.М. Тавризян
Осень средневековья. М., 1988; Homu ludens. В тени завтрашнего дня. М., 1992; In de Schaduwen van Morgen. Haarlem, 1935; Homo Ludens. Haarlem, 1938; Nederlands beschaving in de 17-e Eeuw. Haarlem, 1941.
Источник: Современная западная философия: словарь
Источник: Постмодернизм. Энциклопедия
Йохан Хейзинга (Хейзинга) (Huizinga) (1872-1945) нидерл. ученый, историк, теоретик культуры. Проф. кафедры всеобщей истории в Гронинген. (с 1905) и Лейден. (с 1915) ун-тах. Важнейшие сферы деятельности X.: собственно историография, разработка концепции развития мировой культуры, критич. анализ совр. эпохи. Внес много нового в понимание предмета и метода истор. науки. Глобальное исследование роли мифа, фантазии в мировой цивилизации выявляет значит. общность интересов с Моссом и Леви-Строссом. Его обращение к социальной психологии, исследование ментальности, уклада ср.-век. жизни позволяют видеть в нем непосредств. предшественника франц. истор. Школы “Анналов” (см. Школа "Анналов"). Для X. характерен интерес к “зрелым и надламывающимся”, переломным эпохам, когда сталкиваются традиции с обновленческими тенденциями в жизни об-ва (напр., Реформация, Ренессанс, ситуация в Нидерландах в 17 в.). Не без влияния Шпенглера X. обращается к проблеме типологизации культур, морфологич. анализу культурно-истор. эпох. Для X. характерно обращение к изучению и анализу социальных утопий, чаяний в истории цивилизации, “вечных” тем мировой культуры (мечта о “золотом веке”, буколич. идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, коренящийся в древнейших пластах культуры рыцарский идеал, идеал возрождения античности и др.). Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры X. придает игре (см. Игра). Ее цивилизационную роль он видит в следовании добровольно установленным правилам, в обуздании стихии страстей. Игра — основа человеч. общежития. X. подчеркивает антиавторитарный характер игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета “серьезности” — фетишистских представлений. Многие работы X. 30-40-х гг. содержат критику массовой культуры; книга “В тени завтрашнего дня” близка в этом отношении работам Ортеги-и-Гассета, Ясперса, Марселя и др. (см. Ортега-и-Гассет, Ясперс, Марсель). X. — страстный и последоват. антифашист. Осн. причины кризиса совр. зап. цивилизации X. видит в ясно обозначившихся тенденциях к иррационализму и Интуитивизму в философии и обществ. жизни, в культе дологического, воинствующей мифологии, особенно в Германии 30-х гг. Он указывает на неизбежное следствие этого: релятивизацию нравств. ценностей, коллективный эгоизм, “гипернационализм”, обнаруживающий себя также в междунар. политике. Свидетель тоталитарных режимов, X. подчеркивает, что 20 в. сделал истор. науку орудием лжи; от имени истории воздвигаются “кровожадные идолы, к-рые грозят поглотить культуру”; история подменяется демагогич. смешением религии, мифологии, науки. X. сохраняет глубокую веру в возможности истории как объективного знания и в нравств. миссию истор. познания как одной из форм преодоления человеком пределов своей жизни, “трансцендирования” своих возможностей. X. призывает к ответственности историков перед об-вом, перед будущим. Понятие культуры для X. связано прежде всего с самосознанием свободного, нравственно ответств. индивида как члена человеч. коллектива. Высокий уровень культуры в ту или иную эпоху обеспечивается равновесием между духовными и материальными ценностями: не “абсолютной” высотой, достигнутой культурой либо отдельным ее фактором (религией, искусством, техникой и др.), а согласованностью культурных функций, положительно сказывающейся на прочности структуры, на стиле и ритме жизни данного об-ва. Кризис совр. науки обусловлен ее стремлением выйти за пределы познаваемого разумом. В точных науках, прежде всего в физике, X. склонен видеть “кризис роста”. Наука, отличающаяся свободой разума, интернац. характером исследований, однако еще не консолидировалась настолько, чтобы стать источником культуры; более того, совр. направление развития наук действует скорее в плане дестабилизации основ интеллектуальной жизни, культуры. Одним из важнейших условий спасения мировой цивилизации X. считает интернационализм, к-рый понимает как сохранение, в меру возможного, всего индивидуально-национального, с принесением эгоистич. интересов в жертву общечеловеч. благу, миру на Земле. Полит. партии, организации, гос-ва, церкви недостаточно эффективны для создания основ человеч. цивилизации; подъем уровня цивилизованности не связан с победой одного гос-ва, одной расы, одного класса. Основой культуры должно стать господство человека над самим собой. Соч.: Cultuiirhistorische verkenningen. Haarlem, 1929; In de schaduwen van morgen. Haarlem., 1935; Homo Ludens. Haarlem, 1938; Nederland´s beschaving in de 17-e eeuw. Haarlem, 1941; Осень средневековья. М., 1988; Homo Ludens в тени завтрашнего дня. М., 1992. Лит.: Аверинцев С.С. Культурология И. Хейзинги // ВФ. 1969, № 3; Тавризян Г.М. О. Шпенглер, И. Хейзинга: две концепции кризиса культуры. М., 1989; Krul W.E. Historicus tegen de tijd. Groningen, 1990. Г.М. Тавризян. Культурология ХХ век. Энциклопедия. М.1996
Важнейшие сферы деятельности Хейзинги: собственно историография, философия культуры, критический анализ современной эпохи. Исследование им роли мифа, фантазии в мировой цивилизации, игры как всеобщего принципа становления человеческой культуры выявляет значительную общность интересов с М. Моссом и А. Деви-Стросом. Обращение Хейзинги к социальной психологии, исследование ментальности и уклада средневековой жизни позволяют видеть в нем непосредственного предшественника французской исторической школы Анналов. Для него характерен интерес к переломным, «зрелым и надламывающимся» эпохам, когда традиции сталкиваются с обновленческими тенденциями в жизни общества (Реформация, Ренессанс, Нидерланды в 17 в.). Не без влияния О. Шпенглера он обращается к морфологическому анализу культурно-исторических эпох. Его чрезвычайно увлекает изучение социальных утопий, чаяний в истории цивилизации, «вечных» тем мировой культуры (мечта о «золотом веке», буколический идеал возврата к природе, евангельский идеал бедности, рыцарский идеал, идеал возрождения античности и т. д.).
Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры он придает игре как основе человеческого общежития в любую эпоху. Его труд «Человек играющий. Опыт определения игрового элемента культуры» (Homo ludens: Proeve еепег bepaliag van het spel-element der cultuur, рус. пер. 1982) принес ему исключительную популярность, был переведен на многие языки мира. Книга эта оказала воздействие в 1950—60-х гг. на радикальную нонконформистскую мысль Запада (Л. Мамфорд, Г. Маркузе и др.). Согласно определению Хейзинги, игра — это «действие, протекающее в определенных рамках места, времени и смысла, в обозримом порядке, по добровольно принятым правилам и вне сферы материальной пользы и необходимости. Настроение игры есть отрешенность и воодушевление — священное или праздничное, смотря по тому, является ли игра сакральным действием или забавой. Само действие сопровождается чувствами подъема и напряжения и несет с собой радость и разрядку» («Homo ludens...». M., 1992, с. 152, пер. В. Ошиса). Хейзинга подчеркивает антиавторитарный характер игры, допущение возможности иного выбора, отсутствие гнета «серьезности». Всякая форма культуры есть «игра» именно потому, что она развертывается как свободный выбор. С ослаблением былого синкретизма в процессе бесконечной дифференциации форм культуры «культура в целом становится более серьезной. Кажется, что право и война, хозяйство, техника и познание теряют контакт с игрой... Оплотом цветущей и благородной игры остается тогда поэзия» (Там же, с. 155). Оперируя огромным фактическим материалом, прослеживая игровой момент культуры в рамках различных форм цивилизации, от архаических обществ до современного заданного мира, Хейзинга не дает, однако, окончательного ответа на вопрос, явилась ли игра одним из факторов культуры, когда культура выступает как целое лишь во взаимодействии «игрового» и серьезного моментов, или же вся культура есть бесконечно развившийся и усложнившийся принцип игрового начала (итальянский исследователь О. Капитани считал эту дилемму «глубоко скрытой апорией» мысли Хейзинги; сходное предположение высказывает У. Эко в предисловии к итальянскому изданию «Homo ludens»).
Многие труды Хейзинги 30—40-х гг. содержат критику массовой культуры, в частности книга «В тени завтрашнего дня» (In de schaduw van morgen. 1935, рус. пер. 1982) близка работам Ортега-и-Гассета, Г. Марселя (Марселем же написано предисловие к ее французскому изданию в 1939), А. Ясперса. Критика его развивается в русле европейского гуманизма и неярко выраженного, но постоянно присутствующего религиозного пиетета к добродетели. Основные причины кризиса современной западной цивилизации Хейзинга видит в явственно обозначившихся тенденциях к иррационализму и интуитивизму в философии и общественной жизни, в культе дологического, воинствующей мифологии, особенно в современной ему Германии. Как на неизбежное следствие этого он указывает на релятивизацию нравственных ценностей, коллективный эгоизм, «гипернационализм», проявляющийся также в международной политике. Хейзинга — страстный и последовательный антифашист. Свидетель тоталитарных режимов, он подчеркивал, что 20 в. сделал историю орудием лжи; от имени истории воздвигаются «кровожадные идолы, которые грозят поглотить культуру», происходит демагогическое смешение религии, мифологии и науки. Тем не менее он сохраняет глубокую веру в возможность объективного исторического познания и в его нравственную миссию. Историческое исследование, согласно Хейзинге, также приобщает человека к истине, как философия и естественные науки, его нравственный смысл — в расширении горизонта субъекта познания, преодолении им предрассудков и ограниченности своей культуры.
Соч.: Erasmus. Basel-B., 1928; Mein Vfcg zur Geschichte. B., 1947; в рус. пер.: Осень Средневековья. М., 1988; Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.,1992.
Лит.: Тавризян Г. М. Освальд Шпенглер, Йохан Хейзинга: две концепции кризиса культуры. М., 1989; Kaegi W. Das historische Weik Johan Huizingas. Leiden, 1947; KoesterK. Johan Huizinga. 1872-1945. Oberursel, 1947.
Г. М. Тавризян
Источник: Новая философская энциклопедия