1888-1965) - представитель так называемой культурной ветви философской антропологии.
Ротхакер полагает, что человек прежде всего характеризуется самоцельной активностью, источник которой лежит в его сознании. В своих философских рассуждениях он стремится представить человека как живую и творческую личность. Человек, по его мнению, - творец и носитель культуры, которая есть источник свободы человека и его деятельной активности. Культура, по мнению Ротхакера, - это реакция человека на воздействие природы, это способ ориентации в мире. Человек дистанцирован от внешнего мира, но открыт миру, и в то же время находится в окружающей среде, которая выступает как результат деятельности сознания, пропускающего через свой порог лишь то, что имеет важное значение для жизни индивида.
В деятельности человека, по Ротхакеру, проявляется «воля к творчеству», источник которого находится в душе человека. Он пишет: «Я - не пучок, не сумма, не нагромождение извне данных ощущений, но субъект, центр и исходный пункт активности. Именно это пункт свободы и нравственной силы личности».
В 1938 г. Ротхакер выпустил книгу «Слои личности», в которой дал свое понимание личности человека. По его мнению, личность образуют три слоя: 1) Вегетативная и животная жизнь. 2) «Оно», которое определяется влечениями и чувствами. 3) «Я», которое мыслит и самосознает. Эти слои взаимосвязаны, однако не сводятся друг к другу, а подчиняются тем же закономерностям, что и слои бытия. Ротхакер пишет: «Лишь учение о слоях личности является ключом к пониманию практического человеческого поведения».
Ротхакер полагает, что человек порождает культуру, а культура создает человека. При этом большую роль играет язык: «С каждым вполне понятным словом мир изменяется. То, что сказано, снова включается в мир, который уже существует».
Эрих Ротхакер
Ротхакер Эрих
РОТХАКЕР Эрих
12 марта 1888, Пфовихайм — 10 августа 1965, Бонн) — немецкий философ и психолог, один из основоположников философской антропологии. Был профессором в Гейдельбергском (с 1924) и в Боннском (с 1928) университетах. В первых своих работах по «логике наук о духе» и философии истории, написанных под влиянием В. Дильтея и «исторической школы», приходит к идеям, которые станут фундаментом его «культурной антропологии»: культуры, как и индивиды, представляют собой неповторимые исторические общности, обладающие собственным «окружающим миром» (Umwelt) и «жизненным стилем» (Lebensstil). Подверг критике дуалистическую концепцию позднего М. Шелера и биологически ориентированную антропологию А. Гелена, для которых особенностью человека является наличие у него «мира» (Welt), а не среды (Umwelt). Мир как таковой есть абстрактная идея, реальность всегда дана нам посредством языка и сознания, выступает в той или иной перспективе. Для Ротхакера человека можно определить позитивно — как творца и носителя культуры (а не некой «культуры вообще»), т. е. как исторически возникшей индивидуальной тотальности, характеризуемой теми «ландшафтами», которые доступны только в конкретной перспективе данной культуры. Носителями культуры являются общности разного уровня — группы, нации, расы. Будучи одним из немногих профессоров философии, вступивших в Национал-социалистскую партию еще до прихода Гитлера к власти, в 1930-х гг., Ротхакер писал об особенностях «арийского мировоззрения». В истории нет общих для всех культур законов, поскольку каждая из них представляет собой неповторимый организм со своей морфологией. В работах 1950—60-х гг. развивает учение Шелера о «познавательных интересах», которое было перенято у него Ю. Хабермасом и К.-О. Апелем (учившимися у Ротхакера в нач. 1950-х гг.).
Соч.: Logik und Systematik der Geisteswissenschaft. Munch., 1927; Geschichtsphilosophie. Munch.—В., 1934; Die Schichten der Personlichkeit. Lpz., 1938; Mensch und Geschichte. B., 1944; Probleme der Kulturanthropologie. Bonn, 1948; Philosophische Anthropologie. Bonn, 1964; Zur Genealogie des menschlichen Bewusstseins. Bonn, 1966. Лит.: Bruning W. Philosophische Anthropologie.— Historische )rausse(zungen und gegenwartiger Stand. Stuttg., I960.
A.M. Руткевич
Соч.: Logik und Systematik der Geisteswissenschaft. Munch., 1927; Geschichtsphilosophie. Munch.—В., 1934; Die Schichten der Personlichkeit. Lpz., 1938; Mensch und Geschichte. B., 1944; Probleme der Kulturanthropologie. Bonn, 1948; Philosophische Anthropologie. Bonn, 1964; Zur Genealogie des menschlichen Bewusstseins. Bonn, 1966. Лит.: Bruning W. Philosophische Anthropologie.— Historische )rausse(zungen und gegenwartiger Stand. Stuttg., I960.
A.M. Руткевич
Источник: Новая философская энциклопедия
РОТХАКЕР Эрих (1888-1965)
немецкий философ, культуролог и культур-социолог, один из основоположников (наряду с М.Ландманом) версии философской антропологии как культурной антропологии. В 1920-е работал в подходе немецкой исторической школы К.Лампрехта. В 1930-е попал в круг идей Шелера, что предопределило его поворот к философской антропологии. Переинтерпретировал ряд семиотических и кибернетических идей немецкого биолога Я. фон Икскюля. Оппонировал биоантропологической версии философской антропологии (особенно Гелену). Ученик Дильтея, у которого наследовал концепцию "наук о духе" и идею исторической обусловленности познания. Являлся издателем его теоретического наследия. Многие разработки Р. близки духу последней работы Кассирера "Что такое человек? Опыт философии человеческой природы" (1944) и концепции "герменевтической логики" Х.Липпса. В поздних работах Р. переинтерпретировал концепцию "жизненного мира" Гуссерля. Значительную часть жизни Р. проработал в Боннском университете, где занял в 1929 должность профессора. Основные работы: "Логика и система наук о духе" (1927), "Философия истории" (1934), "Слои личности" (1938, программный труд), "Военное значение философии" (1944), "Проблемы культурной антропологии" (1948), "Человек и история" (1950), "Философская антропология" (1956), "К генеалогии человеческого сознания" (1966) и др. В своих теоретико-методологических установках Р. исходил из необходимости: 1) преодолеть односторонность как эмпиризма (сведение к объекту), так и априоризма (неспособность связать свой дискурс с опытом и историей) в подходе к человеку; 2) сместить акцент в анализе проблематики человека с его негативных определений (линия Гелена с ее тезисом о принципиальной биологической "недостаточности" человека как животного) на позитивные. В единстве своей предметности и духовной субъективности человек может быть понят только как целостность и конкретность, задающие "содержательность" любым дискурсом философской антропологии. Он всегда погружен в определенную жизненную ситуацию с соответствующим горизонтом мировосприятия (переживаний), исходя из которого и строится его деятельностная активность. Люди всегда принадлежат определенным обществам, образующим их специфическую среду, и самореализуются во вполне конкретных культурах (этнических и языковых с их неповторимыми традициями и установками). Культура задает "жизненные стили" как формы самовыражения индивида. В них человек "ведет себя" и относится к "самому себе", в них он постоянно "переводит себя", объективируя "свое внутреннее". Тем самым он реализуется как творческая историческая личность, конструирующая "свои миры". В стилистике человеческого поведения ничего изначально природно не задано, она постоянно формируется и поддерживается деятельностным усилием, выражает то, что человек сам из себя делает (в этом ключе Р. исследует такие формы специфически-человеческого выражения, как стыд, смущение, замешательство и т.д.). И тем не менее, человеческое начало двойственно - оно и дано, и задано, что изначально делает его "подлинность" (аутентичность, идентичность) проблемой. Индивид всегда оказывается "между" (подлинным и неподлинным, истинным и неистинным). Он застает созданное до себя как "данность" (как уже оформленный "материал") и имеет свой проект, подлежащий реализации как "заданность" ("человек живет в мире феноменов, которые он высветил прожектором своих жизненных интересов и выделил из загадочной действительности"). Тем самым Р. накладывает ограничения на тезис об "открытости человека миру", ведь индивиду доступно лишь то, что "высветлено" (т.е. лишь определенные по отношению к конкретным ситуациям жизни "аспекты мира"). Как целостность и конкретность (бытия и сознания, практики и переживания) человек сложно организован, содержит в себе три "слоя": 1) вегетативной и животной жизни; 2) определяемого влечениями и чувствами "Оно"; 3) мыслящего и самопознающего "Я", - подчиняющихся только им имманентным закономерностям. Конституирующим же собственно человеческое выступает "третий слой", открывающий (точнее - приоткрывающий) человека миру, требующий его самовыражения в культуре (как ответе на вызов природы). Здесь Р. следует идее Плеснера о позициональном дистанцировании человека по отношению к миру и к самому себе как условии раскрытия его "человечности", но максимально "стягивает" ее на тематизмы культурного бытия, бытия культурой (в стилистиках культуры). Личность (во взаимодействии с другими) сама формирует свои "духовные ландшафты" (которые всегда "скрыто" антропоморфны как результат избирательного отношения к миру), конституирует
собственные "практики жизни" как совместный с другими (внутри целостных общностей людей) "тотальный" ответ на ситуацию, в которую она заброшена волею судьбы и обстоятельств. "Система" же культуры включает в себя пять относительно автономных "подсистем": язык, хозяйство, искусство, религию, сферы государства и права. Акцентируя какую-либо из них или конфигурируя их индивидуальные сочетания, человек и задает стилистику собственной жизни как обнаруживающую структуры его бытия (т.е. жизненного мира как искусственной среды и жизненного пространства различения своих различий-отличий). "Я"-сознание, соотносясь с "Мы"-сознанием, объективирует себя в культуре прежде всего посредством языка. Да и весь жизненный мир человека есть то, что им интерпретировано и истолковано ("лишь с появлением мореходства появляются бухты"). По Р., "с каждым вполне понятным словом мир изменяется... Сказанное тотчас же включается в мир, уже существующий". Человек, будучи существом творческим (и в этом отношении даже "демоническим"), есть "не пучок, не сумма, не нагромождение извне данных ощущений, но субъект, центр и исходный пункт активности", пункт активности "как свободы и нравственной силы". И в этом своем модусе он всегда есть "тайна", разгадать которую и призвана философская антропология. Последняя же по определению всегда должна быть культурной антропологией - Kulturanthropologie (P. автор этого термина в немецкоговорящей традиции), которую следует отличать от эмпирически и этнологически ориентированной британо-американской cultural anthropology. Исходные установки Kulturanthropologie вытекают из ее принципов: 1) предметности (конституирования предмета в сознании), 2) личности (как исходной точки дискурса), 3) значимости артикуляции только экзистенциально-ценного - и нацелены на исследование культурно-практических структур исторического сознания (переживаемого жизненного мира). Культур-антропология, согласно Р., призвана стать: 1) общеметодологической рефлексией для "наук о культуре", 2) средством выработки обобщенной точки зрения, позволяющей совмещать в себе разнонаправленные культурные перспективы.
собственные "практики жизни" как совместный с другими (внутри целостных общностей людей) "тотальный" ответ на ситуацию, в которую она заброшена волею судьбы и обстоятельств. "Система" же культуры включает в себя пять относительно автономных "подсистем": язык, хозяйство, искусство, религию, сферы государства и права. Акцентируя какую-либо из них или конфигурируя их индивидуальные сочетания, человек и задает стилистику собственной жизни как обнаруживающую структуры его бытия (т.е. жизненного мира как искусственной среды и жизненного пространства различения своих различий-отличий). "Я"-сознание, соотносясь с "Мы"-сознанием, объективирует себя в культуре прежде всего посредством языка. Да и весь жизненный мир человека есть то, что им интерпретировано и истолковано ("лишь с появлением мореходства появляются бухты"). По Р., "с каждым вполне понятным словом мир изменяется... Сказанное тотчас же включается в мир, уже существующий". Человек, будучи существом творческим (и в этом отношении даже "демоническим"), есть "не пучок, не сумма, не нагромождение извне данных ощущений, но субъект, центр и исходный пункт активности", пункт активности "как свободы и нравственной силы". И в этом своем модусе он всегда есть "тайна", разгадать которую и призвана философская антропология. Последняя же по определению всегда должна быть культурной антропологией - Kulturanthropologie (P. автор этого термина в немецкоговорящей традиции), которую следует отличать от эмпирически и этнологически ориентированной британо-американской cultural anthropology. Исходные установки Kulturanthropologie вытекают из ее принципов: 1) предметности (конституирования предмета в сознании), 2) личности (как исходной точки дискурса), 3) значимости артикуляции только экзистенциально-ценного - и нацелены на исследование культурно-практических структур исторического сознания (переживаемого жизненного мира). Культур-антропология, согласно Р., призвана стать: 1) общеметодологической рефлексией для "наук о культуре", 2) средством выработки обобщенной точки зрения, позволяющей совмещать в себе разнонаправленные культурные перспективы.
Источник: История Философии: Энциклопедия