Равенство
/D/ Gleicheit; /E/ Equality; /F/ Egalite; /Esp./ Igualdad.
Принцип формирования общественных отношений, предполагающий защищенный юридическим законом или нравственными нормами доступ каждого члена общества к материальным и духовным условиям жизни с целью всестороннего и гармонического развития своих личностных качеств.
Историческая дифференциация общественной жизни вызывает соответствующие формы его проявления в виде экономического, социального, юридического, политического и культурного равенства. Действие принципа равенства имеет исторически конкретные границы и формы. По мере развития общества они расширяются как в количественном, так и в качественном отношениях.
Источник: Философия, практическое руководство
- отношение между знаковыми выражениями, обозначающими один и тот же объект, когда все, что можно высказать на языке соответствующей теории об одном из них, можно высказать и о другом, и наоборот, и при этом получать истинные высказывания. Обозначаемые объекты могут быть построены различным способом, напр., один объект может быть представлен как "35", а другой как "20-5", но между ними может быть поставлен знак Р.
Отношение Р позволяет заменять одни и те же объекты, построенные различным образом, друг на друга в различных контекстах (правило подстановочности). Выражения (формулы), содержащие предикат Р., могут содержать переменные, или параметры. Если такая формула является истинной при всех значениях переменных (параметров), то отношение Р называют тождеством. Если же она является истинной лишь при некоторых значениях, то ее называют уравнением. Отношение Р обладает свойствами симметричности, транзитивности и рефлексивности.
Источник: Словарь по логике
Источник: Советский философский словарь
Неопределенность термина обычно вызывает многочисленные проблемы.
По [7] : "Люди, конечно, не равны: одни молодые - другие старые, одни сильные - другие слабые, есть люди умные и глупые, благородные, преступные и т.д. Немного найдется суеверий столь нелепых, как вера в равенство людей. Этот предрассудок получил широкое распространение в основном по двум причинам. Во-первых, тезис о равенстве людей оказался полезен как основа для демократии, а также как юридическая норма (равенство перед законом). Но каждый нормальный человек знает, что это просто полезный вымысел и ничего более, а представление о равенстве является заблуждением".
Бохеньский применяет т Бохеньский применяет термин равенство также в неопределенном смысле, что сводит его разоблачение предрассудка к "чистому искусству". Неопределенный термин равенство является не полезным вымыслом, а изобретением человеческого ума, и мощным обобщением теории познания. Понятия равенство перед законом - это огромный прогресс в общественных отношениях, так же, как и равенство в праве на достойную жизнь и в отношении эксплуатации человека человеком.
Источник: Теоретические аспекты и основы экологической проблемы: толкователь слов и идиоматических выражений
Источник: Философский словарь
С ним связан другой предрассудок, часто называемый «моральным эгалитаризмом», согласно которому мы несем одинаковые обязательства по отношению ко всем людям; иначе говоря, все люди с этой точки зрения равны. Этот взгляд противоречит здравому смыслу. Конечно, мы обязаны помогать каждому, кто нуждается в помощи, и в этом плане можно сказать, что все люди равны. Но если мы не в состоянии помочь всем, то очевидно, что первоочередное право на нашу помощь имеет тот, кто нам ближе. Так, например, дети имеют преимущество перед родственниками, родственники — перед соседями, соседи — перед соотечественниками, соотечественники — перед чужеземцами и т. д. Моральный эгалитаризм, который это отрицает или даже утверждает обратное, т.е. что на нашу помощь имеют преимущественное право чужие нам люди, есть предрассудок.
См.: альтруизм, демократия, народ, элита.
Источник: Сто суеверий. Краткий философский словарь предрассудков
Источник: Словарь по этике
Источник: Философский словарь. 1963
Источник: Философский энциклопедический словарь
Leibholz. Die G. vor dem Gesetz, 1925, 1959; A. de Tocqueville. Das Zeitalter der G., hg. 1954; W. Abendroth. Antagonist. Gesellschaft und polit. Demokratie, 1967; H. Scholler. Die Interpretation des G.ssatzes als Willkürverbot oder als Gebot der Chancengleichheit, 1969; E. R. Wiehn. Ung. unter Menschen als soziolog. Problem, 1973; O. Dann., in: O. Brunner u. a. (Hgg.). Gesch. Grundbegriffe, 1975; N. Hinske (Hg.). G. als Problem, 1982; C. R. Beitz. Political Equality. Princeton, 1989.
Источник: Философский словарь [Пер. с нем.] Под ред. Г. Шишкоффа. Издательство М. Иностранная литература. 1961
Таким образом, понятие обретает смысл только относительно и предполагает наличие некой эталонной величины. Так, мы говорим, например, о равенстве двух дистанций, двух весов, двух состояний, двух умов… Но дистанция не равна весу, а состояние – уму. Существует ли абсолютное равенство? Да, но тогда оно называется тождеством, и в этом смысле каждый может быть равен лишь самому себе. Принятое в абсолютном значении, понятие теряет свой смысл и становится другим понятием. И сохранить ему абсолютную верность можно лишь в том случае, если мы согласимся признать его относительность.
Существует ли равенство между людьми? Все зависит от предмета разговора – фактическое или правовое равенство подразумевается. В действительности правилом, конечно, является неравенство: люди не являются одинаково сильными, умными и щедрыми. Иногда эти различия уравновешиваются и взаимно компенсируются: один сильнее, зато другой умнее и не такой эгоист. Но бывает, и может, даже чаще, что они накапливаются: кому‑то достается в жизни все – и талант, и добродетель, а другого преследуют и собственные слабости, и неудачи, и несчастья. Если бы все красивые женщины были как одна глупыми и злобными, некрасивым было бы не так обидно. Если бы все чемпионы были дураки и импотенты, остальные меньше бы огорчались. Но ничего подобного не происходит, и именно первые становятся миллионерами, увеличивая число неравенств. Таким образом, сомневаться не приходится: какую бы величину мы ни взяли и как бы ни пытались свести ее к средним показателям, факт остается фактом: человеческие существа, рассматриваемые как индивидуумы, явно не равны между собой. Если б был на свете справедливый Бог, он, наверное, смог бы (или должен был) это как‑то исправить. А если Бога нет? Или если он считает, что все так и должно быть?
Ну, хорошо, а как же демократия? Права человека? Я не меньше, чем другие, привержен демократии. Но разве для того, чтобы считаться демократом, необходимо признать, что Эйхман равен Эйнштейну или Кавальесу?
Возражая Ле Пену, ему говорят, что все люди равны, не уточняя, что имеется в виду. Но этого явно не достаточно. Все индивидуумы? Согласиться с этим значит вместо грязной лжи прибегнуть ко лжи святой. Все расы? Если, как утверждают генетики, само это понятие лишено существенного смысла, то проблема‑то все равно остается. И если вслед за противниками расизма продолжать пользоваться этим двусмысленным и малосимпатичным термином («Все расы – равны»), то существует опасность впасть в ту же путаницу, которую создают и старательно поддерживают те, против кого мы боремся. От нас зависит лишь одно: равенство людей в правах и достоинстве, и одно это имеет моральное и политическое значение. Фактическое их равенство зависит только от природы, а где гарантии, что она окажется сторонницей демократии, прогресса и гуманизма? Природе неведомы наши законы. Но значит ли это, что мы должны слепо следовать ее законам? Биология давным‑давно опровергла расизм, утверждают хорошие люди. Я счастлив, что это так. Но, выходит, если бы биология утверждала обратное, нам всем пришлось бы стать расистами? И как быть, если завтра биологи сменят, так сказать, ориентацию? Мы что, должны подчинить свои принципы диктату лабораторий? И исповедовать антирасизм исключительно руководствуясь данными генетики? Вот это и значит смешивать понятия фактического и юридического равенства, которые на самом деле необходимо четко различать. Даже если завтра генетики поведают нам, что представители чернокожей расы гораздо способнее к бегу, чем белые, и откроют, что это явление носит не вовсе случайный характер (и не вызвано причинами чисто культурного порядка), даже если они объяснят, почему среди евреев больше лауреатов Нобелевской премии, чем среди так называемых представителей арийской расы, это ни в коей мере не будет означать, что те или другие должны получить какие‑то дополнительные права или считаться обладателями каких‑то дополнительных достоинств. Вопрос не в том, являются ли люди фактически равными – это от нас не зависит, и индивидуумы не равны, а в том, хотим ли мы, чтобы они были равны в правах и достоинстве (а чтобы они в самом деле стали таковыми, нам достаточно этого захотеть).
Ответа на этот вопрос мы не найдем ни в лабораториях генетиков, ни в тестах психологов. Он в наших сердцах и в наших парламентах, в наших принципах и в наших законах. Не стоит рассчитывать, что биология вместо нас решит проблему равенства. И не следует отказываться от равноправия под тем предлогом, что природа, создавая индивидуумов, не сделала их равными. Люди пользуются равными правами не потому, что они равны. Они равны, потому что пользуются равными правами.
Источник: Философский словарь.
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
Проблема Р. возникла на заре истории человеч. общества вместе с делением на классы, появлением рабовладения. Для рабовладельч. системы было характерно глубокое неравенство, полное бесправие рабов, к-рые считались «говорящим орудием». Обществ. неравенство в антич. эпоху распространялось также на бедные слои господствующего класса. В эпоху феодализма обществ. неравенство приняло иной вид, выступая в форме сословного. Наиболее бесправным классом было крестьянство, зависевшее от феодалов не только экономически, но и политически. Наряду с этим существовала иерархия в самом господствующем классе - от мелких до крупных феодалов и стоявшего над ними монарха.
Будучи самым ясным, простым и понятным массам, лозунг борьбы против неравенства служил вдохновляющим стимулом восстаний рабов и крест. войн. Одновременно развивалось теоретич. осмысление причин обществ. неравенства и путей его преодоления. В числе первых, кто прямо связал его с частной собственностью на средства произ-ва, были Мор и Кампанелла. Особенно четко эта связь была показана Руссо в его работе «Об общественном договоре». Взгляды утопистов и просветителей оказали огромное воздействие на обществ. практику; в Английской бурж. революции 17 в. и Великой франц. революции действовали радикальные течения, провозгласившие своей целью утверждение всеобщего социального Р. - левеллеры, т. е. уравнители, в Англии, бабувисты (последователи Бабефа) во Франции.
Бурж. революция и утверждение капиталистич. строя привели к значит. изменениям в обществ. отношениях. Впервые были отменены сословия и сословные привилегии, провозглашен принцип Р. граждан перед законом. Вместе с тем обществ. практика обнаружила ограниченный и иллюзорный характер Р. в условиях капитализма. Бурж. равноправие действительно лишь постольку, поскольку условием существования частного предпринимательства является наличие на рынке свободной рабочей силы и право продавать и покупать ей. Не может быть и речи о социальном Р. в обществе, разделенном на антагонистич. классы эксплуататоров и эксплуатируемых.
В эпоху гос.-монополистич. капитализма, когда благодаря борьбе рабочего класса и достижениям науч.-технич. революции повысился уровень жизни в развитых капиталиотич. странах, бурж. пропаганда использует это в спекулятивных целях, утверждая, будто проблема Р. успешно решается в т. н. государстве благоденствия. Практика опровергает эти утверждения. В странах капитала продолжает увеличиваться неравенство между осн. массой трудового населения и узким верхушечным слоем монополистов. Острота этой проблемы постоянно дает о себе знать в классовых столкновениях, усиливающих общее кризисное состояние совр. капитализма. Растет разрыв между экономически развитыми капиталистич. странами и развивающимися странами, к-рые являются жертвами неоколониального грабежа.
Марксизм-ленинизм указал практич. пути преодоления обществ. неравенства, утверждения справедливых отношений между людьми в условиях социализма, а затем и коммунизма. Социалистич. революция совершает коренной переворот в системе обществ. отношений. Все члены общества становятся в одинаковые условия в главном - в отношении к средствам произ-ва. С ликвидацией эксплуататорских классов, построением социализма решается ряд др. кардинальных задач, связанных с проблемой обществ. Р.: утверждается полное и подлинное политич. равноправие граждан независимо от их происхождения, социального положения, религ. верований и т. д.; на основе ленинского решения национального вопроса устраняются вражда и недоверие между нациями, устанавливается полное равноправие в сфере нац. отношений; ликвидация дискриминации женщин и женского труда, целенаправленная работа общества по охране материнства, вовлечение женщин в активную трудовую деятельность способствуют преодолению их неравноправного положения. При социализме обеспечивается равное право всех трудиться и получать оплату по труду, широкий комплекс социальных и политич. прав, гарантируемых гос-вом, создаются обществ. фонды потребления, распределяемые, как правило, вне зависимости от трудового вклада человека. Принципиальное значение имеет ликвидация противоположности между городом и деревней, умственным и физич. трудом.
Означая крупнейший прогресс в деле утверждения подлинного Р., социализм в то же время не решает проблемы полностью.В силу сохранившихся социальных различий (в т. ч. между городом и деревней, трудом умственным и физическим, более и менее квалифицированным) остается и определ. имущественное неравенство (хотя, конечно, оно не идет ни в какое сравнение с гигантским разрывом в материальном положении людей, существующим в эксплуататорском обществе). Полностью эта проблема может быть решена только при коммунизме, когда будет введен принцип распределения по потребности.
Коммунистич. Р. не имеет ничего общего с вульгарными представлениями об уравнении способностей, вкусов и потребностей людей. Именно в условиях изобилия и высокой сознательности людей возможно полное развитие их индивидуальности, раскрытие всего разнообразия их творч. способностей. В конечном счете марксизм-ленинизм понимает под Р. полное уничтожение классов, создание условий для всестороннего развития всех членов общества.
Марксистско-ленинская теория решительно отрицает уравниловку - лозунг, с к-рым, как правило, выступают последователи различных направлений мелкобурж. социализма. Равное распределение продукта независимо от трудового вклада и квалификации людей в совр. условиях неизбежно оборачивается препятствием для роста производит. сил, ведет не к накоплению обществ. богатства (и, следовательно, не к росту благосостояния масс), а к его оскудению. Иначе говоря, уравниловка в конечном счете означает Р. в нищете. Попытки введения уравнит. распределения неизменно заканчивались крахом.
Только коммунизм на основе высокоразвитого произ-ва и коммунистич. отношения к труду позволит окончательно ликвидировать обществ. неравенство и тем самым разрешить одну из самых сложных социальных проблем человечества.
Источник: Советский философский словарь
Наиболее адекватной религиозной формой выражения фундаментального этического Р. стала иудео-христианская монотеистическая концепция Р. людей как творений единого Создателя. Вместе с тем в христианской религиозно-этической доктрине наряду с положительным Р. духовных способностей, позволяющих стремиться к спасению, присутствует всеобщее отрицательное Р., порожденное последствиями первородного греха. В антич. традиции идея этического Р. впервые появляется в стоической философии в связи с признанием равной природной причастности всех индивидов к Божественному Логосу. В дальнейшей истории философско-этической мысли к указанным основаниям концепции равного достоинства человеческих личностей (Р. душ и потенциально равной природной рациональной способности) добавились вне-рациональное природное Р. (Р. в стремлении к счастью, в объеме потребностей и т.д.), а также Р. с т.зр. сверхприродной (трансцендентальной) рациональности.
Наиболее строгим выражением идеи этического Р. в новоевропейской философии следует считать второй практический принцип воли И. Канта, согласно которому к человечеству (в своем лице и в лице др.) следует относиться как к цели и никогда — только как к средству. При этом утверждение разного (неравного) достоинства существ, обладающих рациональной способностью, понимается Кантом как явная логическая ошибка.
Современные теоретики стремятся точнее обозначить тот комплекс общих свойств, которые в достаточной мере закрепляли бы признание Р. В него входят: специфически человеческие эмоции и желания, способность к мышлению и использованию языка, способность вести счастливую жизнь, способность к составлению жизненных планов и моральной автономии, способность к вынесению справедливых суждений и т.д. (Б. Уильяме, Г. Властос, В. Франкена и др.). Однако некоторые исследователи считают, что, избавляя общество от «сексизма», «расизма» и «национализма», указанный список порождает др. вид неравноправия — «видизм» («speciesism») по отношению к иным живым существам (П. Сингер).
Идея общественного Р. может быть представлена как попытка распространить абстрактный идеал равного достоинства, глубоко укорененный фактически во всех современных духовных традициях, на различные сферы общественной жизни. В их формировании задействована т.н. презумпция Р., высказанная еще Аристотелем и состоящая в том, что именно социальное неравенство, а не Р. нуждается в оправдании перед лицом справедливости (Л. Стефен, И. Берлин, Р. Хэар и др.). Др. словами, для признания неравенства легитимным следует привести основательные аргументы, отталкивающиеся от самой морали, религии, метафизики или беспристрастного анализа действительных условий существования. В легально-политической области процедура, конституирующая эгалитарные и антиэгалитарные концепции, создает следующие полярные т.зр.: идея Р. политических гражданских прав, Р. перед законом и идея естественной иерархии. В социально-экономической области возникают иные два полюса: идея волюнтаристски-уравнительного распределения благ и идея полного санкционирования любого вида автоматически сложившегося неравного их распределения. Промежуточную позицию занимают проекты уравнивания граждан (подданных) через ограничение автоматических распределительных процессов (теории Р.стартовых возможностей, контроля над Р. условий соревнования и, наконец, уравнительной коррекции его результатов).
Существует ряд интеллектуальных традиций, со времен античности специфически использующих понятие Р. Первая традиция восходит к представлению об общине, где отсутствуют институционализированная власть и собственность, царствуют семейные (братские) отношения и гарантировано всеобщее одинаковое изобилие (подчас за счет невзыскательности и простоты). Эта традиция достигает своего пика в разработке социалистической идеи.
Вторая традиция исходит из приватного потребления благ и состязательного Р. при их достижении, неизбежного из-за невозможности найти априорную процедуру выделения достойнейших. Такая (либеральная) модель присутствует уже в некоторых рассуждениях Аристотеля и стоиков. В ее рамках ведущей проблемой оказывается вопрос о совместимости понятий Р. и свободы. Классическая либеральная концепция Р., созданная Дж. Локком, исходит из их бесконфликтного совмещения. Это вызвано тем, что исторически проблематичность отношений свободы и Р. выявляется только тогда, когда освобождение от конкретных форм иерархического порядка не является основной тенденцией политической жизни. Однако уже с кон. 18 в. формируется противоположное мнение о том, что Р. есть результат зависти, эгоизма, омассовления культуры и управления обществом, а значит, оно явно противостоит свободе (Э. Берк, А. Токвиль и др.).
Третья интеллектуальная традиция использует понятие Р. для оправдания естественной иерархии статусов или, в смягченной форме, для создания психологических процедур, позволяющих сознавать себя равным в некоторой заведомо неравной системе распределения прав или благ. Таковы платоновская государственная утопия и критика демократического устройства полиса. В позднейший период эта традиция находит выражение у Т. Гоббса, европейских консерваторов с нач. 19 в., 3. Фрейда, некоторых сторонников меритократии в 20 в. РолзДж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995; Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Зтика. М., 1998; Панарин А.С. Философия политики. М., 1998; ИвинА.А. Философия истории. М., 2000. А. В. Прокофьев
Источник: Философия: энциклопедический словарь
Источник: Философская Энциклопедия. В 5-х т.
В этом случае другие, с моей т.з., наделены равным правом на хорошее обращение с ними вне зависимости от их реальных поступков. Однако в отношении иных критериев принципиальный отказ от причинения вреда выглядит как явное неравенство, поскольку он а) приводит к одинаковой реакции на качественно разнородные действия, 6) ставит человека в заведомо неравное положение по отношению к другому, ибо его действия ничем не ограничены (даже возможной местью), а мои — подчиняются не принимаемой им норме. Идея равного достоинства всех человеческих личностей получает осмысление в различных религиознофилософских традициях. Наиболее адекватной религиозной формой для этой идеи стала иудео-христианская монотеистическая концепция равенства людей как творений единого Создателя.
В христианстве самым ярким выражением концепции фундаментального этического Р. считается послание ап. Павла к Галатам: «Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28). Хотя, может быть, более адекватную форму она имеет непосредственно в заповеди любви (Мф. 22:37—39), поскольку там не идет речи о принадлежности равных к общине верующих (ср. «все вы -- сыны Божий по вере во Христа Иисуса» (Гал. 3:26). Вместе с тем в христианской религиозноэтической доктрине отчетливо прослеживаются различные смысловые вариации идеи Р. душ перед Богом: наряду с положительным равенством духовных способностей, позволяющих стремиться к спасению, присутствует всеобщее отрицательное равенство, порожденное последствиями первородного греха.
В античной традиции идея этического Р. впервые появляется в стоической философии в связи с признанием равной природной причастности всех индивидов к Божественному Логосу. Эта идея достигает кульминации в представлении о вселенском полисе, равноправными гражданами к-рого являются все разумные существа («единство богов и людей и всего существующего для них» (Хрисипп).
В дальнейшей истории философско-этической мысли к указанным основаниям концепции равного достоинства человеческих личностей (равенству душ и потенциально равной природной рациональной способности) добавились также внерациональное природное Р. (Р. в стремлении к счастью, в объеме потребностей и т.д.), а также Р. с т.з. сверхприродной (трансцендентальной) рациональности. Наиболее строгим выражением идеи этического Р. в новоевропейской философии следует считать второй практический принцип воли И.Канта, согласно к-рому к человечеству (в своем лице и в лице другого) следует относиться как к цели и никогда — только как к средству. Это требование опирается на необходимое признание за каждым разумным существом прав потенциального морального законодателя в «царстве целей», что и создает достоинство (прерогативу) «лиц» над «природными существами» и одновременно запрещает производить ценностное соотнесение индивидов. Т.о., по Канту, утверждение разного достоинства существ, обладающих рациональной способностью, было бы явной логической ошибкой. В.С.Соловьев также использует аргумент от универсал и зуем ос ти, считая основным содержанием принципов альтруизма и сострадания превосходящее все эмпирические различия признание Р. («уравнение») между собой и другими существами. Нарушение этих принципов является не только нелогичным, как у Канта, но и противоречащим действительности («предмет берется не за то, что он есть в самом деле»).
В современных этических дискуссиях о Р. проблема основания равного отношения к индивидам сохраняет свою остроту. Теоретики пытаются обозначить целый комплекс тех общих свойств, к-рые в достаточной мере фундировали бы признание Р., имея в виду известный тезис Аристотеля, что претензия на всеобщее (абсолютное) Р. может быть порождена всего лишь Р. в частных проявлениях. Список свойств, обосновывающих человеческое достоинство, достаточно широк: специфические эмоции и желания, способность к мышлению и использованию языка, способность вести счастливую жизнь, способность к составлению жизненных планов и моральной автономии, способность к вынесению справедливых суждений и т.д. (Б.Уильяме, Г.Властос, В.Франкена и др.). Однако некоторые исследователи считают, что, избавляя общество от сексизма, расизма и национализма, указанный список порождает другой вид неравноправия — «видизм» («speciesism») по отношению к иным живым существам (П.Сингер). Это кажется тем более несправедливым, что для человека, лишенного частично или полностью этих свойств, мы сохраняем право на равно достойное обращение. Аргументация против такой позиции состоит в том, что 1) равное обращение оказывается лишь тем существам, отсутствие у к-рых признаков из вышеназванного списка воспринимается как аномалия, 2) принадлежность к кругу равных определяется не просто наличием неких свойств, но и принципиальной способностью осознанно выполнять некоторые обязанности в рамках сообщества равных. Вместе с тем применение понятия «Р.» по отношению к нравственному достоинству личности может приводить к неразрешимым терминологическим противоречиям. Уже у Канта при разграничении ценности и достоинства чего-либо последнее понимается как то, что «не допускает никакого эквивалента», т.е. не является измеряемым и соотносимым. Р. же по определению — результат соотнесения. Соловьев также требует отделения Р. («материального и качественного») от «равного права на существование и развитие положительных сил». Одновременно выражение основного содержания морали через идею равенства может приводить к забвению неповторимой духовной уникальности каждого человека. «Когда один индивид находится перед лицом другого, он не равен ему, не выше и не ниже его» (ДЛоуренс). Идея общественного равенства может быть представлена как попытка распространить абстрактный идеал равного достоинства, глубоко укорененный фактически во всех современных духовных традициях, на различные сферы общественной жизни.
В их формировании задействована т.н. презумпция Р., выраженная еще у Аристотеля и состоящая в том, что именно социальное неравенство, а не Р. нуждается в оправдании пред лицом справедливости (Л.Стсфен, И.Берлин, Р.Хэар и др.). Т.е. для признания неравенства легитимным следует привести основательные аргументы, отталкивающиеся от самой морали, религии, метафизики или беспристрастного анализа действительных условий существования. При этом ограничения подчас оказываются столь значительными, что этическое Р. объявляется никак невыразимым за пределами приватной сферы.
В легально-политической области процедура, конституирующая эгалитарные и антиэгалитарные концепции, создает следующие полярные т.з.: идея Р. политических гражданских прав, Р. перед законом и идея естественной иерархии.
В социально-экономической области возникают иные два полюса: идея волюнтаристски-уравнительного распределения благ и идея полного санкционирования любого вида автоматически сложившегося неравного их распределения. Промежуточную позицию занимают проекты уравнения граждан (подданных) через ограничение автоматических распределительных процессов (теории Р. стартовых возможностей, контроля над Р. условий соревнования и, наконец, уравнительной коррекции его результатов). Различие концепций зависит также от разного понимания того, что такое заслуга и какого вознаграждения она требует. Теоретическая разработка проблемы социального Р. в истории общественной мысли вобрала в себя всю сложность наличных социальных противоречий и социально обусловленных воззрений, что до сих пор порождает исследовательский скепсис по поводу определимости Р. как единой категории (напр., А. Лавждой). Со времен античности существуют разные подходы к использованию данного понятия. Первый подход связан с представлением об общине, где отсутствует институционализированная власть и собственность, царствуют семейные (братские) отношения и гарантировано всеобщее одинаковое изобилие (подчас за счет невзыскательности и простоты). Таковы «Золотой век» Кроноса у Гесиода и позднейших поэтов, идеальное общество в утопиях Ямбула, киников и стоиков и даже «первое государство» из платоновских «Законов», где «на самом деле все общее». Этот подход развивается в разработке социалистической идеи. Второй — исходит из приватного потребления благ и состязательного Р. при их достижении, неизбежного из-за невозможности найти априорную процедуру выделения достойнейших. Он представлен в некоторых рассуждениях Аристотеля. На этой основе складывается либеральная модель Р. И, наконец, при третьем подходе понятие Р. используется для оправдания естественной иерархии статусов или, в смягченной форме, для создания психологических процедур, позволяющих сознавать себя равным в некоторой заведомо неравной системе распределения прав или благ. Таковы платоновская государственная утопия и критика демократического устройства полиса.
В позднейший период эта традиция находит выражение у Т.Гоббса, европейских консерваторов с нач. 19 в., З.Фрейда, некоторых сторонников меритократии в 20 в. Христианство, провозгласившее фундаментальное духовное Р., сохранило основу для всех его социальных прочтений, включая наиболее ограничительные. Самым распространенным являлось утверждение, что грехопадение сделало невозможным то полное Р., к-рое Господь изначально желал дать людям, и породило естественную иерархию (Августин). Однако и уравнительная тенденция раннего и средневекового христианства не является полноценной дистрибутивной моделью Р., поскольку, по удачной мысли С. Кьеркегора, общая собственность в общине верующих не более чем знак обесценивания благ, способных находиться в собственности. Главной особенностью античного и средневекового понимания Р. некоторые исследователи считают то, что эта идея так и не приобрела тогда значения глобальной социальной цели и ценности, и лишь реформационное движение создало механизмы трансформации религиозно-нравственных идей в социальнополитические программы (либеральной и социалистической окрашенности) (Э.Трёльч, С.Лэкофф). Так, признание М.Лютером духовного Р. человеческих призваний и равного священства верующих открыло дорогу для перенесения эгалитарных представлений в социально-политический контекст, а идея жизни как соревнования в добродетели стала одной из основ позитивного отношения к экономической состязательности. Параллельно мысль Ж.Кальвина о том, что только забвение Бога позволяет забыть о всеобщем Р. в отношении природной греховности, поставила под сомнение существование естественной иерархии.
В эпоху Просвещения параметры социального Р. определяются мерой допустимости (или возможности) перенесения естественного Р. в гражданское состояние человека. Так, Гоббс, восприняв кальвинистское противопоставление тревожной и небезопасной жизни человека, опирающегося на себя, и духовную защищенность тех, кто признал равную абсолютную зависимость от неисповедимой силы Создателя, конструирует два вида Р.: естественное (с печальным следствием перманентной войны) и гражданское (ведущее к миру). Гражданское Р. состоит в 1) одинаковой защите со стороны государства, 2) сознании равной тождественности каждого гражданина суверену, 3) равном бессилии перед лицом всемогущего «земного Бога». ДЛокк является выразителем теории прямого превращения естественного Р. в набор равных гражданских прав через процедуру общественного договора.
В центре локковской концепции Р. находится политическое равноправие граждан (Р. перед законом). Государство призвано гарантировать фундаментальные гражданские права, однако оно неправомочно заниматься перераспределением благ, поскольку структура отношений собственности является результатом приватных контрактов, а не общественного договора или же государственного законодательства. Классическая либеральная концепция Р., созданная Локком, исходит из бесконфликтной совместимости понятий Р. и свободы. Это связано, во-первых, с тем, что Р. понимается здесь не как самостоятельная категория, а функционально по отношению к свободе (как Р. возможностей пользоваться гражданскими свободами). Во-вторых, с тем, что исторически проблематичность отношений понятий «свобода» и «Р.» выявляется только тогда, когда освобождение от конкретных форм иерархического порядка не является основной тенденцией политической жизни. Не случайно непротиворечивое сочетание свободы и Р. стало основой для деклараций эмансипационных политических движений кон. 18 в.: Декларации независимости (1776), Декларации прав человека и гражданина (1789), лозунга «Свобода, равенство, братство». Однако уже в 19 в. либеральная концепция столкнулась с серьезными трудностями, связанными с развитием индустриального общества. Либерализм сер. втор. пол. 19 в. вынужден был отвечать как на социалистическое требование перенести акценты с Р. морального разума (основы легально-политического прочтения проблемы) на Р. потребностей (Г.Б.Мабли, Морелли, Г.Бабеф, К.А.Сен-Симон, Ф.М.Ш.Фурье, позднее марксизм), так и на консервативное убеждение в том, что Р. эквивалентно зависти, эгоизму, омассовлению культуры и управления обществом (Э.Берк, А.Токвиль). Сохраняя надежду на эффективность свободного состязания способностей и талантов, продолжая считать всякую государственную модель перераспределения уничтожающей экономическую инициативу и фажданскую автономию (по сути - Р.), либералы пытаются найти дополнительные аргументы, позволяющие сохранить за их концепцией статус справедливой. Дж.С.Милль стремится достигнуть актуального баланса Р. и свободы через обоснование обязательных образовательных профамм и создание собственного варианта утилитаристской этики, Г.Спенсер откладывает его достижение до принципиального изменения общественных условий на следующем этапе эволюционного развития. Дополнительную проблему, раскрывшуюся в социальной философии 18-19 вв., представляет собой соотношение динамики развития цивилизации со степенью социального и политического неравенства. Так, для Ж.Ж.Руссо неравенство является прискорбным спутником развития цивилизации. Марксизм же рисует более сложную картину диалектического взаимодействия, дополняя ее идеей исторической изменчивости социально-этического содержания понятия Р. как идеологического феномена. И буржуазное правовое Р., и пролетарское, состоящее в распределении по труду, представляют собой лишь обусловленные историческими обстоятельствами отрицательные требования исключить некий вид угнетения. Коммунистическая же система ценностей (распределение по потребностям при изобилии распределяемого) устанавливает определенное Р., но при этом обессмысливаются такие категории, как Р. и справедливость (Ф.Энгельс). Менее диалектичные, профессистскис концепции рисуют картину последовательного распространения Р. на различные сферы общественной жизни (мораль, религия, политика, экономика) в результате реализации некоего эволюционного закона (Д.Томсон). См. Справедливость социальная. Лит.: Аристотель. Никомахова этика [V] // Аристотель. Соч. в 4т. Т. 4. М: Мысль, 1984; Аристотель. Политика//Там же; Волгин В.П. Очерки истории социалистических идей: Перв.пол. XIX в. М.: Наука, 1976; Он же. Очерки истории социалистических идей с древности до конца XVIII в. М.: Наука, 1976; Гоббс Т. О гражданине // Гоббс Т. Соч. в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1991. С. 284-318; Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов [VII]. М.: Мысль, 1979; Кант И. Основы метафизики нравственности [II] // Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4(1). М.: Мысль. 1965; Милль Дж.С. Утилитаризм. О свободе. СПб.: Тип. А.М.Котомина, 1882; Платон. Законы // Платон. Соч. в 3 т. Т. 3 (2). М.: Мысль, 1972; Руссо Ж.Ж. Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми // Руссо Ж.Ж. Трактаты. М.: Наука, 1969. С. 31-109; Соловьев ВС. Оправдание добра [III] //Соловьев B.C. Соч. в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1988; Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Переворот в философии, произведенный господином Евгением Дюрингом [X] // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. М.: Госполитиздат, 1961; Equality// Nomos IX. Yearbook of the American Society for Political and Legal Philosophy. New York: Aterton Press, 1967; Lakoff S.A. Equality in Political Philosophy. Cambridge, Mass: Harvard U.P., 1964. А.В.Прокофьев
Источник: Этика. Энциклопедический словарь. М. Гардарики 2001